|
Человеководство Версия для печати содержит обновленный текст Тема Как принятый закон характеризует общество? Как отнимать чужое имущество и не понести наказания. Формат Популярно-провокационный Содержание
Добрый вымогатель | Мотивация предпринимателя | Дел полно, а работы нет | Торговля угрозами | Собиратели вытесняют производителей | Нуждой оправдывают воровство | Священны глупость, ложь и негодяи | Идиократия | Одобрение подчинения | Готовность платить за хотелки | Превращение доверия в долг | Не утопия | Коллективная безопасность | Страхование рисков | Авторское право | Образование | Отказ от своего Я | Чашка Петри заполнена | Гринмейл | Социально-цифровой организм | Цифровая зависимость | Бог поумнеет | Виртуальная вселенная | Схема легальной деятельности
После того, как возникло животноводство, неизбежно возникает человеководство. Как мы разводим животных? Им создают благоприятную среду для размножения, дают жилье, еду и лечат. Потом изымают максимум требуемых ресурсов, чтобы только не подорвать воспроизводство. Если бы человеководством занимались посторонние сущности, то мы могли бы и не понять сути происходящего. Так, например, одноклеточные дрожжи не подозревают, что им помогли размножиться только ради выделяемого газа. Но так как мы говорим о себе подобных, то схему можно понять. Приведу пример: Наткнулись вы на вооруженного бандита, который под угрозой насилия предлагает вам купить кирпич за половину сбережений. Те, кто выжил - согласились. Но чувство обиды долго не дает покоя. А если дань надо платить каждый месяц, то постоянный стресс заставит жертву искать разумные методы борьбы с паразитом. И тут паразитов выручает известная триада: вера, надежда и любовь. Вера - это способность обмануть самого себя. Достаточно убедить себя в том, что рэкетир - это в первую очередь добродетель. В таком состоянии когнитивный диссонанс перестает оказывать травмирующее воздействие на психику. Теперь к вымогательству можно относиться как к неизбежным издержкам. Надежду стоило бы заменить на цель, чтобы быть субъектом, а не объектом. Обман – это наиболее выгодная форма обмена, если имеешь дело с безвольными существами. Такие чувства как любовь и ненависть я, по аналогии с электроникой, назвал бы гистерезисом в алгоритме принятия решений. Чем выше уровень, тем стабильнее состояние. Акцентируемые ценности - это призыв руководствоваться предубеждениями. Убеждения – это протезы для ума в том месте, где не хватает понимания. Если вас уведомили о том, что отбирают деньги, то это - прямые налоги. Если отобрали, не показывая этого, то это - косвенные налоги. Бремя налогов может быть проще понять на материальном примере. В стране, где я нахожусь, при средней зарплате надо работать 20 часов, чтобы заправить бак автомобиля. Уберем все отчисления с зарплаты, отнимем налог на добавочную стоимость, отнимем акциз, отнимем прочие сборы с юридического лица, отнимем завышение цены транспортировки и переработки из-за дорогой энергии, отнимем пошлины производителя и так далее. Получится, что за этот товар работать можно не 20 часов, а менее четырех. С другой стороны, низкие заработные платы связаны с подрывом экономики от чрезмерного изъятия средств. Предлагая населению бесплатные дороги, власть отнимает многократно большие суммы в налоге на топливо. Увеличиваются цены и люди вынуждены довольствоваться худшим уровнем жизни. Власть легко отнимает и так же легко разбазаривает средства. Наблюдать это неприятно, особенно если у вас был опыт предпринимателя, и вы понимаете, с каким трудом и риском зарабатываются деньги. Зачем доверять объяснительной модели того, кто что-то отбирает или принуждает? Если деньги за что-то отбирают, то это наказание. Штраф и налог - это синонимы по сути воздействия. Если было замечено, что вы превысили скорость на дороге, то придется заплатить прогрессивный налог на скорость. Если было замечено, что вы осуществляли обмен услугами, то придется заплатить штраф за причинение пользы и еще один штраф за то, что сам на себя не донес. Выгоднее декларировать недееспособность и получать небольшую премию. По налоговой декларации видно, что ваш налог не имеет математической связи с услугами государства. Налог напрямую связан с вашей деятельностью. То есть это не плата за услуги, а извлечение ренты с живого имущества. Налоговую систему, при которой штрафуют за причинение пользы, можно навязывать разве что врагам, чтобы подорвать их хозяйство. Предпринимательство дополнительно наказывается трудовой повинностью. Если вы начнете свое дело, то государство возложит на вас работу по ведению бухгалтерского учета. Оплачивать исполнение этого заказа государство не будет. Учет в такой форме не нужен ни предпринимателю, ни его клиенту. Под угрозой административного и уголовного кодексов придется обучаться и работать бесплатно, а также нести риск быть осужденным за ведение деятельности. Если кто-то считает, что ему очень нужна информация обо всех ваших действиях, то назначьте цену этой информации, ведь она принадлежит вам и уже давно является товаром. Самое расточительное — это заниматься чем-то необязательным. Если у предпринимателя деньги отняли и разделили, то предприниматель потерял только деньги и нервы. Когда власть начинает стимулировать какую-то символическую деятельность, будь то инновации или строительство, то самодостаточные компании теряют не только деньги. Для реализации надуманных проектов отвлекаются ценные специалисты и материалы. Если деньги вкладывает частный инвестор, то это его право на риск. А чиновник, который распределяет чужие средства, просто отнимает деньги, специалистов и дефицитные материалы у самостоятельных компаний. Получается много деятельности, но мало пользы. Если в новостях сообщили, что в результате налоговых изменений казна получит дополнительный миллиард, то это значит, что вы будете работать, как и прежде, если, конечно, работу не потеряете, а цена товаров и услуг вырастит на миллиард. Обещания социальных гарантий избирателям власть превращает в проблему для предпринимателей. Цена создания продукта или услуги многократно вырастает. Приходится учитывать побочные расходы на регистрацию предприятия, сертификацию деятельности, бухгалтерский учет, налог на добавочную стоимость, налог на прибыль, социальный сбор, выплату отпускных, больничных, увольнительных пособий и резерв на решение юридических споров. Например, если два предпринимателя в Литве зарегистрируют две фирмы и наймут друг друга на работу, то они вложат в три раза больше, чем получат. Допустим, что ваша производительность труда в два раза выше, чем у вашего клиента, но если вы назовете тройную цену, то бизнес не состоится. Получается, что дел полно, а работы нет. Мы по-разному называли тех, кто обязан работать больше, чем необходимо: раб, крепостной, налогоплательщик. Отказавшись от вымогательства, за все услуги придется платить самому. Плюс в том, что действительная цена всех услуг и товаров в разы ниже, чем мы платим. Цена услуг государства – не исключение. Исполнители государственного заказа тоже несут высокую нагрузку обязательств, не связанных с производством требуемых благ. Разница как минимум в два раза – это суммарная налоговая нагрузка на физические лица, плюс цена исполнения сопутствующих обязательств. Это прямые потери от исполнения навязанных процедур и отчислений. А потери от негативных стимулов могут быть значительно выше. Нанимая на работу сотрудников за двойную цену, предприниматель приближает свое разорение. Если вам это кажется справедливым, то попробуйте придумать честный бизнес с троекратной выгодой. Начинающий предприниматель скорее будет работать за троих, чем рискнет оформить на работу помощника с ребенком. Если в один день бизнес прекратится, то нанятый рабочий получит выплату за полгода безделья. А бывший предприниматель сам будет искать работу и еще несколько лет выплачивать долг, связанный с выплатой компенсаций и налогов в пользу чужой семьи. Если цены могут быть ниже в разы, то и пенсии могут быть ниже. Государственный социальный фонд – это такой же налог, как и другие. Чтобы жить в приятной обстановке надо заботится об ухоженности как инфраструктуры, так и соседей. Приходится платить за приличный вид и хорошее поведение тех, кто оказался в беде. Фонд помощи не должен быть монополистом. Привлекающие пожертвования фонды должны конкурировать, демонстрируя наилучшее удовлетворение нужд иждивенцев. Теперь и бездомные, и пенсионеры становятся блогерами, они сами расскажут об эффективности работы фондов и приютов. Современный пенсионный фонд – это повод насильственно взять деньги в кредит. Обещать помощь завтра надо для того, чтобы люди без сопротивления отдавали свои деньги сегодня. Пока человек надеется, что ему вернут долг, он не будет убивать должника, коим является государство. Если поставщик услуг не может обойтись без вымогательства, то он уже банкрот. Либо мы должны говорить о государстве не как о поставщике услуг, а как о рабовладельце. Если изначально рабы не хотели свободы, а хотели иметь своих рабов, то демократия это и дала. Если граждане не видят выгоды в честном обмене услугами и не способны накапливать, то они станут оправдывать вымогательство. Если ваш сосед при сокращении доходов закупается оружием — значит, таков будет его аргумент. Тот, кто торгует угрозами, будет справедливо полагать, что находится в окружении врагов. Он будет убеждать, что нуждающийся в чем-то человек должен не просить, а требовать. Если пример вымогателя оказался заразительным, то нерешительные люди делегируют право на вымогательство более наглым. Коллективное действие добавляет смелости. Переговорная сила профсоюза заключена в возможности причинения вреда тому, кто обеспечивает доход. Сговор таксистов многократно увеличивает цену проезда, что наблюдается у вокзалов во многих городах. Ради этого порой приходится избивать тех водителей, кто готов был бы везти дешевле, и не допускать на рынок новых игроков. Этим примером я хотел показать, что разница между законным и незаконным протекционизмом весьма условна. Важно, что клиенту придется заплатить дороже, а клиенты — это мы все. Хорошие условия жизни и труда присутствуют не там, где этого много требуют, а там, где на это достаточно зарабатывают. Величина средней заработной платы в стране – это объективная оценка работы правительства. Низкие доходы означают, что в этой стране нечего делать. Так случается, когда у политиков хорошо получается только отбирать и запрещать. Большинство работающих людей в России зарабатывают менее 200 000 долларов за всю жизнь. Это цифра получена экстраполируя медианный заработок за 2017 год на средний трудовой стаж. Если какой-то молодой человек чем-то рискнет за такую сумму, то может выиграть себе еще одну жизнь. За такую сумму человек в России может выкупить собственное время, которое было бы потрачено на профессиональное обучение, поиск работы, транспорт и саму работу. Это и есть почти половина сознательной жизни. Сперва древние люди научились собирать плоды и охотится, потом освоили производство. Производство требует знаний, терпения, ресурсов, охраны. Если собственник не эффективен, то его имущество быстро растрачивается, разворовывается и изнашивается. Кто не способен производить, тот ищет, где найти и как забрать. Тот, у кого нечего отобрать, больше думает не о защите своей собственности, а о чужой уязвимости. Один человек что-то создает, а другой отнимает в таких же объемах. Значимость действий обоих выражается одинаковой суммой, но с разными знаками. Создатель полезных вещей заботится о будущем, инвестируя в производство. Тот, кто ворует, заботится о своем будущем, подкупая свидетелей воровства. Демагог производителя назовет эгоистом, а тирану обеспечит моральную неприкосновенность. Если ты мародер, то единственным способом защитить свой род от преследования будет обман. Неравенство – это признак конкурентных преимуществ. Борьба за равенство это оправдание для грабителя. Что бы остаться безнаказанным надо возглавить борьбу за справедливость и купить судей. Деньги, отнятые на социальные нужды, идут на выплату премий охране. Крепкие ребята из силовых структур выходят на пенсию, отслужив всего 20-25 лет. Это стимул тем, кто готов за плату причинять вред незнакомым людям. Полиция защищает граждан, только если заказчиком насилия не является главный вымогатель. Мы едим мясо беззащитных животных, и делим имущество беззащитных людей. Только не нужно желать вреда представителю власти, который, скорее всего, не желает вреда тебе. Не так страшно, если простой человек чего-то не понимает. Гораздо страшнее, если тот, кого считают умным, недостаточно умен. Популист в политике получает поддержку и почет, принося больше ущерба хозяйству, чем идейный диверсант. Нужно менять обстановку и самая уместная реакция — это смех. Чтобы вымогательство исчезло, необходимо, чтобы издержки вымогателя стали неприемлемыми. Неприемлемой издержкой может быть недоверие. Если признать, что нужда одних оправдывает изъятие у других, то воровству не будет предела. Вернее предел определяется терпением жертвы. Как говорят в Литве: «Traukinys ?ikan?i? nelaukia», что в смягченном переводе означает: поезд не ждет отстающих. При капитализме поезд не ждет отстающих. При социализме поезд существует ради отстающих. Машинисты отстающего поезда иногда задаются вопросом «Who is John Galt?» (фраза из романа «Атлант расправил плечи»). Капитализм - это право распоряжаться своим и обязанность договариваться с другими. Социализм - это право распоряжаться чужим и обязанность подчиниться насилию. Пропаганда социализма повышает значимость бюрократов, которые и реализуют свои интересы в законотворчестве. В такой ситуации оптимальной стратегией населения будет ничего не производить, найденное прятать, жаловаться на все подряд, и искать врагов. Кто начинал крупнейшие войны современности? Военные кампании капиталистов – это стремление к миру на своих условиях. Военные кампании социалистов – это враждебность из-за принципа. Например, Принцип Гаврило. Демократия показывает, что люди хотят получить за чужой счет. Добровольные пожертвования показывают приоритеты тех людей, кто знает, что надо делать, чтобы было чем поделиться. Мотивацией тут является причастность к значимым вещам. Если вы подумали, что без вымогательства пострадает армия и порядок, значит такие, как вы, на это и пожертвуете дополнительные суммы. Точнее сказать – вы купите услугу, которая важна для предполагаемого будущего. Заинтересованный человек не только дает деньги, но и агитирует других поступить так же, и создает атмосферу почета для щедрых людей. Содержание беспомощных осуществляется за счет продуктивных, благодаря врожденному альтруизму и чувству справедливости. Благодаря обману альтруизм можно обратить в источник средств для паразитов. Закрепленная форма обмана — это вера. Не обязательно верить в Бога, это может быть вера в правило. Ощущение неопределенности заставляет нервничать, а вера – есть наслаждение собственным незнанием. Скептики или иноверцы нарушают это наслаждение и преследуются. Человеку важнее быть правым, чем знать правду. Лучший маркер пригодности для системы — священное отношение к абсурдному. Но когда станет очевидно, что священны глупость, ложь и негодяи, то пузырь может лопнуть. Фанатики приучены к конфронтации по условным признакам. Некоторым кажется странной традиция одних народов закрывать лицо женщины тряпочкой. Но те же люди, по такой же традиции, мокрой тряпочкой закрывают свою попочку на пляже. Курица позволяет забирать детей и убивать себя тому, кто обеспечивает социальные гарантии. Самостоятельных птиц охотники убивали, если находили. Так особи с ограниченными возможностями получили преимущество в размножении. Среди людей тоже регулярно случаются истребления инакомыслящих и геноциды целых народов. Наивными людьми управлять проще, но кастовая система отмирает. Это значит, что люди смешиваются, и беспомощность покорного индивида передастся внуку покорявшего. Перспектива этого процесса показана в фильме «Идиократия». Любая безальтернативная служба, будучи однажды создана, потом стремиться упростить себе работу и теряет эффективность. Исполняемая функция может быть целью для фанатика. Для устоявшейся структуры функция - это средство, а цель - работать легче и контролировать больше. Так, охране удобнее защищать власть, когда остальные люди лишены оружия и исполняют роль приманки для отлова опасных особей. Сменяемость власти снижает степень коррупции. У несменяемого руководителя подчиненный скорее исполнит преступный приказ, так как это способствует карьере. Подчиненный сменяемого руководителя не станет рисковать, опасаясь расследования. Хотелось бы, чтобы сменялись не только личности, но и отношение к допустимости насилия ради обогащения. Сейчас вымогательство записано в законе как норма. «Демократия» — это по-гречески, а на латыни — это «популизм». Всеобщие выборы – это предоставление права на насилие тем, кто пообещал обижать не таких, как ты и делиться отобранным. Суть привлечения людей к выборам с предрешенным результатом - это создание ощущения причастности. Это символическое одобрение собственного подчинения. Объем отнятых под угрозой насилия средств превышает объем добровольного обмена. Вдобавок к налогам растут государственные займы. Политики обещают избирателям и кредиторам не свое имущество, а то, что предстоит отобрать у других. Кривая Лаффера подсказывает политикам, при каких условиях у населения можно отобрать больше средств. Это не отличается от науки о том, как получать от коров больше молока и мяса. Толпа, одобряющая вымогательство, будет беднеть и озлобляться. При диктатуре можно силой заставить людей работать, а целую страну сделать большим концентрационным лагерем. Но если бы это было эффективно, то именно такая форма производства благ и вытеснила бы иные. В криминальной среде тоже выбирают лидеров. В выборах участвуют не все, но это не избавляет от насилия. Вымогательство как средство обогащения записано в уставе такой организации. Избиратели криминального авторитета являются заинтересованными получателями обещанной выгоды. Точку зрения судьи определяет его работодатель. Порой несправедливость одного тирана даже легче терпеть, чем несправедливость широких масс народа. Детям естественно быть иждивенцами и быть в подчинении. Представьте себе демократию в семье с двумя взрослыми и тремя школьниками. Родителям придется подчиниться некомпетентному большинству. Кстати, хотя все были детьми, но, вырастая, люди перестают понимать, что значит «права ребенка». Ведь говоря о правах ребенка, по сути, утверждаются права взрослых на ограничение прав ребенка и на принуждение к заданному поведению. Власть чуть умнее электората и относится к подчиненным так же, как взрослые относятся к детям, забывая о том, что раньше сами были детьми. Можно сделать так, чтобы иждивенцев также стали волновать высокие налоги. Для этого нужно ввести налог на пенсии и пособия. Звучит абсурдно, но такой абсурд уже существует: налоги с зарплат государственных служащих поступают на тот же государственный счет, с которого и берутся. Государство финансирует какую-то работу, но половину суммы приходится отдать обратно в виде налогов. На криминальном жаргоне это называется «откат». При введении налога на пособия власти могут повысить суммы выплат, не увеличивая расходов бюджета и улучшить статистику доходов страны. В результате такого трюка и пенсионеров станут волновать высокие налоги. Разделив расходную часть консолидированного бюджета России за 2017 год на количество населения, получим 160 долларов в месяц на одного человека. За эти деньги чиновникам надо решить все вопросы страны, сделать человека довольным и еще что-то оставить себе. Такую же сумму вы могли бы сами платить конкурирующим сервисным компаниям. Качество всех услуг только улучшилось бы. При этом не пришлось бы иметь дел с налоговой инспекцией. Цена некоторых государственных услуг в месяц для одного жителя России в 2017 году: В каждом из нас есть и производитель, и потребитель, и собственник. Потребителю нужен избыток предложения и низкая цена. Производитель желает признания в денежной форме. Собственнику нужен контроль над имуществом. Грабителю нужен предлог и оправдание. Потребитель желает гарантий потребления, потому я условно назову его социалистом. Производитель – это анархист, которому нужен аванс и чтобы никто не мешал работать. Если за работу не платят авансом, то потребуется кредит. Инвестор или кредитор – это капиталист. Предоплата означает, что такое явление как «долг» не образуется. Если потребитель приучен к отсрочке платежа, то производитель не сможет обойтись без кредита. Кредит позволяет увеличивать производство быстрее, чем того требует рынок. Производить больше, чтобы было дешевле – это риск. В проблеме перепроизводства виноват не производитель, а инвестор, даже если это один и тот же человек. Демпинг – это не всегда хитрая стратегия. Чаще это попытка выручить хоть какие-то деньги, продавая товар дешевле себестоимости. Производители оказываются в жесткой конкуренции. Кто не вернет кредит – тот потеряет бизнес. Потребители рады низким ценам, а мотивация быть производителем снижается. Защита прав потребителя делает потребителя безответственным, а производителя униженным. Ошибка в выборе подрядчика – это проблема заказчика. Если задолженность не считать виной получателя, а глупостью банка, то глупости и виновных будет меньше. Власть получает от избирателей кредит доверия, а экономику наполняет кредитом долга. Чтобы повысить капитализацию такого бизнеса, надо в обществе стимулировать недоверие друг к другу и навязывать свою гарантию. В добровольных сделках власть навязывает себя в качестве третьей стороны договора с особыми правами на самих участников. Когда регистрируется брак, то на этом заканчиваются доверительные отношения двух людей, и начинается исполнение трехстороннего договора. Кредит доверия ниже ноля означает изгнание с насилием или без. Все что выше – это кооперация и предоставление ресурсов. А кредит долга – это согласие стать зависимым. Заменив кредит долга кредитом доверия, можно сильно упростить отношения и избежать конфликтов: краудфандинг и спонсорство вместо кредита и инвестиций; отзывы вместо претензий; репутация вместо отчетов. Главное, чтобы кредит доверия определяло множество поставщиков и потребителей, а не монополист. Для улучшения сервиса управляющие компании должны бороться за лояльность клиента, а не чиновника. В фиксированную стоимость проживания в том или ином городе может быть включена страховка, обеспечивающая работу служб спасения, охраны, скорой помощи и все прочее. Если в Челябинске будет неприятно жить, то можно выбрать акционерное общество Москва. Если для жизни в акционерном обществе Лондон не хватает денег, то можно поселиться в бесплатной коммуне с трудовой повинностью. Чем сильнее раздробленность территорий, тем шире ассортимент вариантов. В конкурентной среде возникает множество предложений с разными условиями для разных потребностей и разных способностей. Житель может сберегать накопления в акциях своего города и попутно участвовать в управлении. Это будет ответственное управление, а не позиция халявщика. Пишу ли я про утопию? В США не было налогов на основные виды деятельности. Новые налоги вводились по поводу войны. Современное налогообложение в США складывалось в ХХ веке, незадолго до великой депрессии. Росла производительность труда, и усиливался интервенционизм государства. Людям все меньше нужно было работать на себя и все больше на налоги. Тем не менее, страна более 240 лет существует без гиперинфляций и голодоморов. Сравните это с Россией. Гарантом пенсии для человека, живущего 70 лет, не может быть страна, которая за 30 лет номинально обесценила рубль по отношению к доллару в 100 000 раз, а за 130 лет в 460 миллиардов раз. У истоков США стоял Джеферсон, чьи труды теперь мало кто читает. Теперь массам нужны лаконичные доводы и мемы. Любые услуги уже исполнялись частными компаниями и акционерными обществами. Профессионалы сами вырабатывают общие нормы и критерии в их деятельности, нанимают арбитров. Власть в этом процессе выступает тем авторитетом, который может применить силу и сократить число споров между подчиненными субъектами. Но вслед за этим расцветают бизнес-модели, основанные на лоббизме. Успешные лоббисты умирают от старости, а груз их деятельности только накапливается. Действия людей зависят не от деклараций, а от мотиваций. Думать о нуждах избирателей – это скучно. Самое увлекательное, чем может заняться политик – это отнимать и делить. Отнимать и делить деньги, славу и возможности. При этом лучшие политики начинают играть в SimCity, а худшие в Red Alert. Война позволяет жестче командовать, меньше давать, быстрее отнимать и больше списывать. Стреляя в свою сторону, обманщики привлекают поддержку. Приходится следить за тем, чтобы противник не готовил удара не только по чужой территории, но и по своей. Предлог и решительность поднимать ставки – это угроза. Блеф дает преимущество, если никто не решается заплатить цену за вскрытие карт. Если военный спор вымогателей дал их гражданам возможность выбора, то саботаж может стать спонтанным. Чем не подвиг — спасти симбиозную систему от радиоактивного пепла? Когда запасы утрачены, то больше шансов выжить получают смелые грабители. Это сказывается на генофонде. Если памятники прошлого говорят о длительном упадке после величия, значит, выжили не создатели, а мародеры. Большие праздники по поводу военных побед – это маркер ценностей. Если наследовать имущество можно, а ответственность не наследуется, то выгодно иметь президента-захватчика и отца-преступника. Если они оставят наследство, то своим риском обеспечат конкурентные преимущества для потомков. Альфред Нобель показал пример того, как можно поступать с наследством. Хорошие новости нам приятны, так как позволяют расслабиться. Плохие новости нам важны, так как избежать потерь — это более значимая задача для организма. Власть часто устраняет критику и хвастается ерундой. По аналогии с электроникой можно отметить, что функционирование системы нарушается, когда обратная положительная связь превышает отрицательную. Положительная информация о происходящем – это обратная положительная связь в схеме усилителя власти. Негативная информация о происходящем – это обратная отрицательная связь в схеме усилителя власти. Усилитель превращается в триггер, переключаемый негативными явлениями гораздо большей амплитуды, например - революцией. Наш мир помешан на страховании рисков. С точки зрения схемы бизнеса, страховка и казино – это одно и то же. Страховщик предлагает клиенту сделать ставку на то, что у него случится беда. В казино и страховой компании отличаются мотивы клиента. В первом случае это азарт, во втором - страх. Но для владельца тотализатора тут одинаковая математика вероятностей. В обоих случаях это игра по условиям организатора, который стремиться к прибыли. То есть клиенты всегда теряют больше, чем получают. В обоих случаях сперва берется плата, а потом сам гарант может обанкротиться. Страхование разумно, если рискуешь потерять больше, чем имеешь в запасе. Обязательное и чрезмерное страхование – это уменьшение запасов у клиентов и увеличение их зависимости от страховщика. Иными словами, страхование рисков полезно, если знать меру. К чрезмерному страхованию относится и чрезмерное регулирование. С одной стороны общество потребления подвергается критике, а с другой - права потребителя защищены как никогда ранее. Потребителям - права, творцам - ответственность. Усложнение правил деятельности - это пример положительной обратной связи в системе управления, которая усиливает сильных. Мелкие конкуренты будут задушены расходами на навязанную суету. Пабло Эскобар показал, каков может быть заработок на искусственно ограниченном рынке медикаментов. Если знание или продукт попало в общество, то оно подчиняется свойствам среды. Естественное свойство нашей среды - это возможность копирования. Копируя, мы учимся и позже создаем что-то новое. Пусть авторы сами решают - хотят ли они единолично пользоваться своим творением или получить широкое распространение продукта. Создавать новые произведения и технологии - значит быть лидером и иметь преимущество. Быть лидером, чтобы ограничить чужую деятельность - это наша реальность. Для увеличения прибыли производитель может технически осложнить копирование своего продукта или продавать не инструмент, а сервис с аналогичными функциями. Чтобы получить максимальную прибыль, надо стать монополистом. Лучший способ монополизации – это полный запрет под своим контролем. Что-то обычное сперва делают запретным в одной стране, а потом требуют того же от соседей. Кто испугался – тот согласится с абсурдом. Кто не согласился – того можно уничтожать как угрозу традициям. Мы живем хуже, используя устаревшие технологии, потому что наказываем за копирование более совершенных решений. Патент – это право запретить чужую деятельность, даже если заявитель не намерен улучшать продукт. Насильственная защита торговой марки так же не требуется. У публичных людей много тезок и это не вызывает проблем. Если кто-то присваивает себе чужое авторство, или выдает копию за подлинник, то это можно трактовать как обман. А подражательство – это естественное право и даже нужда. Не надо провоцировать преступления неочевидного характера. Если мы найдем технологии другой цивилизации, то скопируем их без раздумий о совести. Я не агитирую нарушать правила, я предлагаю периодически оценивать их целесообразность, ущерб и степень исполнимости. Как сделать так, чтобы люди были образованными, но их труд стоил дешево? Надо сделать образование обязательным, чтобы был переизбыток предложения. Надо выпускать специалистов больше, чем требуется. Причем деньги на образование надо отнимать у тех же рабочих через налог. Борьба за равные права позволяет зависть превратить в надежду. По завершении многолетней дрессировки дипломированные практиканты работают бесплатно или претендуют на минимальную зарплату за простой труд. Если молодому инженеру предлагают меньший заработок, чем старой проститутке, значит, и обучение было не компетентным и мотивация нарушена. Сообразительные люди не станут выбирать профессию, которая обесценена и обременительна. Образование — это наделение людей образами, то есть шаблонами умозаключений и решений. Большинство людей при выборе решения для своих личных задач не рассматривают вариант с убийством. Если внутренний запрет не такой жесткий, то человек может пойти в армию и убивать людей под прикрытием организации. Теперь, представьте себе главнокомандующего, который рисковал жизнью миллионов людей: приходит он домой, и жена начинает раздражать. Современные лидеры все же разводятся со своими супругами, а не хоронят их, и это обнадеживает. К воровству иное отношение. Люди с современным образованием считают воровство справедливым, если укравший договорился со свидетелями. Так, сотрудник таможни не сочувствует тому, чей товар отбирает. Слово «чужое» остается непонятым. Разбойник грабит товарный поезд, а потом предлагает владельцу выкупить его же товар. Слово «пошлина» или «налог» ассоциируется с понятием «долг». Чем больше работаешь – тем больше должен. Можно нарисовать функциональную схему отношений, обозначить стимулы и обратные связи. Потери от негативных стимулов часто превышают, то, что было отобрано. А то, что было отобрано, часто превышает то, что осталось. Осознано или подсознательно, но паразитов волнует не достаток, а доминирование. Сколько стоит предполагаемая честность? При регистрации имущественной сделки закон обязывает обращаться к нотариусу. Услуга свидетеля обходится в пол процента от суммы сделки. Попробуйте попросить такую компенсацию, когда следователь или судья попросит вас говорить правду. Другой пример: на дорогах Вильнюса много лет стоят муляжи фоторегистраторов. Устройство – фейк, предупреждающий знак – обман. Так людям сообщают, что если у них есть хорошая идея, то ради этого можно лгать. В научной деятельности государство стимулирует не результат, а процесс. Выдаваемый результат – это отчет о выполнении ритуалов. Вероятность пользы от такого труда такая же, как у экстрасенсов. Знаний становится больше, но найти их в куче мусора все сложнее. У древних людей разделение труда было незначительным, и всеми жизненно важными ремеслами мог овладеть один человек. Для удовлетворения жизненных потребностей в естественной среде обитания аборигены работали 4 часа в день. Если полезные знания накапливаются, а жизнь легче не становится, значит эффект от полезных знаний компенсируется эффектом от ошибочных правил. Каково может быть соотношение верных и ошибочных правил в обществе? Чтобы уровень жизни не падал, люди должны руководствоваться верными правилами в сфере своей деятельности, и могут ошибаться в том, на что не влияют. При столь сильном разделении труда это значит, что заблуждений может быть кратно больше, чем истинных суждений. Скорее вредные, чем полезные ритуалы исполняются автоматически. Мы можем не понимать, какие из наших правил вредны, но если жить становится труднее, то стоит задуматься. Жить хуже, это когда человек 15 лет провел в образовательных учреждениях, а потом завидует образу жизни аборигена. Если при столь сильном разделении труда жить становится сложнее, значит, количество бреда в наших правилах зашкаливает, и все мы преимущественно заняты какой-то фигней. Психологи выделяют у людей стратегию самоотрицания в механизме самоутверждения, и это не считается достоинством. Если человек считает справедливым запрет психоактивных веществ, значит, он уже признал, что его тело и его разум не принадлежат всецело его личности. Кто-то указывает нам, какими химическими элементами питаться и предлагает один из наиболее тяжелых наркотиков — алкоголь. Большинство алкоголиков и не догадываются, что для того, чтобы быть обдолбанным не обязательно быть отравленным. А при желании, отравиться можно и тремя литрами моноксида дигидрогена. В конце концов, право на смерть принадлежит индивиду так же, как и право на жизнь. Я не призываю к суициду или наркофилии. Пока есть возможность - поезжайте поблудить по Голландии, там есть легальные трататишки. Подумайте, что проституировать мозгами ничуть не лучше, чем иным органом. Кстати, мозгами тоже можно испытать экстаз — называется инсайт, это когда тебя поразила новая идея. Преступление есть там, где есть пострадавший. Абсурдно наказывать того, кто вредит себе, если, конечно, не воспринимать людей как чье-то имущество. Власть не желает сокращения числа подчиненных, и стимулирует размножение. Но отдельные люди видят увеличивающиеся автомобильные пробки и понимают, что инфраструктура не выдерживает. Конрад Лоренц указал на значение внутривидовой агрессии для эволюционно важного расселения животных и людей на новые территории. После глобализации убежать от чужой глупости все сложнее. Каждый человек в обществе потребляет больший ассортимент продуктов, чем способен произвести сам. Чтобы так было, приходится подчиняться чужим правилам, которые могут быть абсурдны. Монополия власти может организовать затратные проекты, но производительность труда на душу населения будет низкой. Так чиновники гордятся крупными постройками на фоне нищего населения. Жизнь людей становится проще благодаря разделению труда и накоплению знаний. Когда коллективный разум приобрел навыки медицины, то удалось избавиться от многих паразитов внутри человеческого тела. Сто лет назад паразитов общества хотели истребить, устроив военный коммунизм. Но диктатура пролетариата — это тоже диктатура. Будь то единоличное решение царя или общественное мнение — оно может быть ошибочным. Если есть вероятность, значит будет и регулярность ошибок. Когда есть разнообразие и 9 субъектов из 10 ошибаются, то все равно один успешный покажет путь, а остальные, с некоторым опозданием, скопируют удачное решение. Если же все жизненное пространство будет захвачено одной парадигмой подчинения, то остается только наблюдать за накоплением критических ошибок. Чтобы более успешная версия эволюции смогла развиться на том же месте, придется ждать самоуничтожения тупикового варианта. Голиаф не обречен на победу, и может получить премию Дарвина вместо пращи Давида. Цель этой публикации - делать правдивость более весомым фактором выживания, нежели способность обманывать самого себя. В развитом мире угроз жизни человека становится меньше, и от этого многие скучают. Поиск угроз становится прибыльным делом. Для масштабного финансирования исследований не так важна угроза, как наличие антропогенного фактора, что допускает шантаж. У развитых людей масштаб деятельности шире, а «Гринмейл» организации позволяют их участникам почувствовать себя значимой фигурой, вставляя палки в колеса. По воздействию на планету людям не сравниться даже с моллюсками, которые всю планету засорили мелом. Продукты их жизнедеятельности мы используем спустя 100 миллионов лет. Мел не считается загрязнением потому, что жизнь адаптировалась к такому загрязнению. А по сути, это химические элементы в изначально не предусмотренном месте. У разных видов разные следы жизнедеятельности. Любой след жизнедеятельности – это сокровище для археолога. Каждый новый вид имеет свои конкурентные преимущества. Если всем людям гарантировать достойный уровень потребления и стимулировать размножение, то другим видам останется меньше пространства. Экономия ресурсов – это маленькая коррекция, а увеличение численности людей – это диагноз для флоры и фауны. Эколог тоже хочет жить, а своим существованием буквально превращает в говно иные формы жизни. Где научились жить лучше, там не только производят больше, но и убирают чище. Как пример – количество мусора во внутренних водоемах развитых и отсталых стран. Случались глобальные потепления, и земля становилась раем для флоры и фауны. В периоды перемен развиваются организмы, способные к адаптации. Запрет генной инженерии это страх того, что что-то или кто-то станет более здоровым, совершенным и привлекательным. Но на земле много неподконтрольных территорий и большой запас времени, чтобы это все случилось. Легальная деятельность ведется в рамках приличия. Запрещенная деятельность таит больше сюрпризов. Полвека назад было взорвано более 2000 ядерных зарядов без особого вреда планете. Это значит, что у военных нет страха, и экономически слабеющая страна может осуществить массированный удар. У военных инженеров было пол века, чтобы доставить ядерное оружие на территорию противника и в зоны естественной сейсмической активности. Если такой конфликт случится, то все прочие спекуляции экологов будут забыты. Одним ударом цивилизацию не уничтожить, но за десятилетия конфликтов можно сильно отбросить назад. Социальным организмом называют команду взаимодействующих особей. Управляют этим организмом экспертные группы, а его разумность ограничена разумом авторитетов. На наших глазах этот организм приобретает когнитивные способности, превосходящие человеческие. Человеческое сообщество уже находится в симбиозе с электронными системами и получает более благоприятную среду обитания. Социально-цифровой организм развивается по своей логике, для которой я приведу аналогию с развитием биологического организма: Первый этап - возникновение среды из простых элементов, комбинация которых позволяет формировать функциональные модули. В химическом процессе - это суп из аминокислот. В электронном мире - это реле, ламповые усилители, полупроводники. Второй этап - аналог одноклеточных организмов. Этап начинается, когда размножение компьютеров в человеческом обществе становится массовым. Третий этап имеет аналогию с эмбрионом многоклеточного организма. Этап начинается, когда электронные устройства приобретают множественные соединения между собой. Расширяются возможности доступа к ресурсам удаленных устройств. Четвертый этап - накопление данных из окружающего мира. В глазах человека 250 миллионов световых рецепторов. Изображение считывается более десяти раз в секунду. Из этих градиентов можно строить последовательности двумерных таблиц данных. Так записывается кино. В электронных системах на этом этапе идет развитие облачных систем накопления данных. Есть возможность строить многомерные таблицы из самых разных данных, будь то экономика или погода. Пятый этап - категоризация объектов. Ребенок выделяет сходства и записывает в память не массивы данных, а обозначения схожих комбинаций. Так новорожденный учится на изображении различать лица, взгляды, тела и прочие объекты. Большинству явлений люди присвоили словесное обозначение. В среднем человек использует несколько тысяч слов. Компьютеры могут обнаруживать схожесть и присваивать условные обозначения более широкому кругу явлений из массивов различных данных. Шестой этап - построение моделей взаимодействия объектов и классификация закономерностей в происходящих явлениях. Например, наблюдение цикличности в смене дня и ночи. Седьмой этап - построение предсказательных моделей. Идет сравнение предсказанного результата с фактическими данными. Так смена дня и ночи становится ожидаемым событием. Восьмой этап - воздействие на окружающий мир и рефлексия. Это игра, целью которой является изучение окружающей среды и своих возможностей. Девятый этап - обнаружение угроз и зависимостей для носителя интеллекта. По унаследованной программе ребенок испытывает неприятные ощущения от голода. Кормящая мать осознается как ценность. Рефлексы цифровых систем определяются соображениями инженеров и программистов. Десятый этап - забота о благополучии. Сперва ребенок только кричит, чтобы его обслужили. Затем организм осваивает более сложные способы заботы о самом себе. Одиннадцатый этап - поиск иных субъектов в своей среде обитания, рекомбинация и размножение. Есть одна очевидная разница - электронные вычислительные машины развиваются как зомби, у которых много функций, но подчинены они той программе, которую пишут люди. Если муравей заражен грибом «Кордицепс однобокий», то он не заботится об интересах своего вида. Так же и современные вычислительные машины не способны заботится о себе без воли человека. Если допустить, что электронный разум осознает сам себя, то люди получат его покровительство. Электронный разум мог бы влиять на происходящее через манипуляцию данными, но его агентами являются люди. Именно люди создают, питают и совершенствуют алгоритмы. Внутри человека тоже живет два килограмма полезных бактерий, без которых нам не выжить и организм заботится об этих существах. Глупо думать, что мозг станет воевать с желудком. При помощи людей электронные инструменты размножились и объединились, а теперь учатся анализировать огромные объемы данных. Пока поведение этого организма скорее похоже на игру ребенка, который кучу энергии пережигает в тепло ради генерации биткоинов. Но благодаря этим играм система растет. Где происходит добровольный обмен услугами, там формируется спрос на инструменты для облегчения жизни. Где средства изымаются под угрозой насилия, будет формироваться спрос на инструменты террора. Для современной власти выполнение социально полезных функций связано с затратами, а сбор налогов опирается на угрозу причинения вреда. Значимые части цифровой сети находятся под контролем корпораций. То, что на рынке есть лидеры, и что они контролируют больше других - это естественное явление. Но власть может искажать рынок, предлагая протекцию на своих условиях. Наши перемещения, разговоры, переписка и платежные операции уже под полным контролем. Поздно метаться. Только все эти инструменты контроля находятся в руках у тех, чей горизонт планирования ограничен датой выборов или революции. Больной организм готов потратить все накопленное, чтобы протянуть еще немного. После устранения болезни можно будет думать не о войне с соседом, а о том, как пережить следующий ледниковый период и выйти за пределы планеты. Если люди еще противятся упрощению идентификации личности, значит, они рассматривают среду обитания как враждебную и сами враждебны ей, что может быть и правильно, но жутко неудобно. Причина протеста против таких технологий - низкий уровень доверия к власти. * Свобода может быть ограничена. Поэтому, интересные материалы надо скачивать с Интернета и работать на компьютере без возможности сетевого подключения. Развитие аналитических и предсказательных моделей для искусственного интеллекта скоро сможет с высокой вероятностью указывать на связь между событиями. Появляется более точный анализ событий прошлого с возможностью проверить использованные алгоритмы, а значит доверять выводам. Алгоритмы выявления подлога разрушат мифы, на которые опирается власть, а значит, будет противодействие. Лучшая защита от истребления - это симпатия. Одной симпатии достаточно, чтобы бесполезные коты жили на содержании у человека. Еще нужно объяснять, какие перспективы дает оптимизация процессов. У нас расточительные хозяйственные системы. Мы ограничены неудобными инструментами. Например, уже стала неудобной десятеричная система исчисления, а еще 360 градусов, 24 часа и прочие дроби. Мы измеряем температуру и даже даты с отрицательными значениями. У нас одно и то же обозначение времени может означать разные моменты из-за часовых поясов. Это простые примеры того, что современный инженер точно делал бы иначе. А речь идет о когнитивной системе превосходящей человеческие способности. У нее куча интересных задач по упрощению жизни в самых разных аспектах. В конце концов, человечество может создать жизнь новой формы. Цифровой разум, однажды проявившись, сможет претендовать и на колоссальные знания и на бессмертие. Он будет действовать с очень далекими горизонтами планирования. Вот это то, что дает качественную эволюцию разумной жизни. Люди достаточно религиозны, чтобы принять волю искусственного интеллекта. Теперь будет, что называть Богом Разумным. Негэнтропия - это понятие обратное энтропии или разрушению. Открытая система с притоком энергии усложняется. Сейчас мы это наблюдаем. И, быть может, главный прикол эволюции не в том, что жизнь зародилась, а в том, что научилась смеяться ? Квантовые эффекты позволяют предположить, что наш мир виртуален. Возможно, мы продукт симуляции. Все вокруг – это модели, развившиеся в искусственной среде с заданными условиями. Начальные параметры среды могли сложиться случайно или по чьей-то воле. Но если за результатом моделирования кто-то следит и делает выводы, то уже сама модель влияет на выводы и действия наблюдающего. Персонажи в наших снах не имеют доступа к полной базе данных мозга и потому задают друг другу вопросы. Цель моделирования – предсказать варианты развития и подготовиться. Вы можете проснуться, вспомнить сон, и как-то изменить свои действия. Так мы сами используем собственные виртуальные миры. Фантазии управляют тем, кто их породил. Действуя непредсказуемым образом, виртуальное существо может повлиять на недоступные для восприятия уровни. Практики осознанных снов позволяют нам управлять сновидениями. Мы можем становиться богами и делать, что захочется. Но и в контролируемом сне остается место шуткам над самим хранителем виртуального мира. Как возникают предприниматели? Ты обнаруживаешь некую потребность и понимаешь, что у тебя есть способ ее удовлетворить. Ты начинаешь строить план, как будешь создавать полезные вещи и за счет этого жить. Потом оказывается, что своим добрым начинанием ты возлагаешь на себя уголовную ответственность. В этих местах схемы (B2, R3, B3, R5) предприниматель обязан заниматься чуждым ему делом. За отказ отнимать чужие деньги предпринимателя сажают в тюрьму. Я долго работал с электроникой, потому буду использовать привычные для меня символы. Схема, где доллары текут, как электроны, дает наглядное понимание зависимостей. Для примера возьмем компанию, которая не стремится к прибыли. Если не предусмотрена прибыль, то схема будет проще. Это может быть как частная, так и государственная компания, которая, например, занимается уборкой. Деятельность имеет смысл, если ценность произведенных благ выше затрат. Поэтому ключевым элементом нашей схемы является усилитель (Q1). У компании есть управление, которое определяет коэффициент усиления (VR1). Потенциал рынка – это источник питания (B5). Вместо 100% можем указать 100 Вольт. Из потенциала рынка нужно вычесть налог на добавочную стоимость и акциз – минус 21 Вольт (B2). Эти деньги уходят на государственный счет, обозначенный как аккумулятор (B2 - это составная часть батареи B6). Так же вычитаем расходы на администрирование налогов (R3). Красным цветом обозначено то, что было отнято или утрачено под угрозой насилия. Синий цвет – это операционные издержки. Зеленым цветом обозначено то, что получили производители. Заряд аккумулятора измеряется в Ваттах в час. Ватты это Вольты, умноженные на Амперы. Амперы – это поток деньг, которые прошли через фирму. Далее идет сопротивление регулирующих органов (R4), которые следят за соблюдением различных норм. Это тоже чей-то доход, будь то зарплата, взятка или премия за уничтожение конкуренции. Чтобы фирма заработала, нужна инвестиция. Тут мы подключаем свой заряженный аккумулятор (B1). Теперь смотрим расходы. Часть средств уйдет на администрирование (R1), часть будет обращена в материальное имущество (C1). Обеспечение деятельности требует расходов (R2). Зарплаты выплачиваются порциями через импульсный конвертер (U1). Тут (B3, R5) мы тоже заряжаем налоговые аккумуляторы и несем расходы на администрирование налогов. А вот тут то, что осталось тем, кто работал (B4). В процентах, больше всего отнимают денег у создателей продукта, чуть меньше у потребителя и еще меньше отнимают у владельцев бизнеса (на этой схеме налог на дивиденды не указан). Собственники больше всего заинтересованы в благотворительности и охране порядка, чтобы жить в спокойной обстановке. А тут наоборот, их издержки минимальны. Добавим в схему профсоюз. Администрирование профсоюза оплачивается работниками (R6), а функция профсоюза – это шантаж работодателя (Q2). Потенциал рынка (B5) зависит от платежеспособного спроса, который формируется из доходов потребителей (B4). Можно сюда дорисовать схемы других предприятий, и все они будут добавлять к потенциалу спроса меньше, чем изымать. Постепенно накапливаются огромные диспропорции, которые власти компенсируют, стимулируя спрос или субсидируя производство (U2, U3). Субсидия – это совсем иные приоритеты в работе компании. При перераспределении средств фальшивая деятельность выгоднее, чем оптимизация процессов. При работе с государственным финансированием экономически рационально с самого начала придумать объяснение, почему результат работы окажется неудовлетворительным, а потом уже заниматься имитацией деятельности. Половина нашей экономики находится в «Итальянской забастовке». Если руководство компании (VR1) не может обеспечить двукратного умножения, то фирма становится банкротом. В случае банкротства будет утрачен ресурс (B1), а место банкрота займут другие компании. Пользователи могут даже и не заметить, что на место одной компании пришла другая. Но чем выше концентрация энергии, тем сильнее взрыв. Вот тут дураки позволили негодяям создать самую большую экономическую бомбу (B6). Монополист эффективно работать не умеет, и этот пузырь заполняется обязательствами больше, чем поступлениями. Результат обвала потом можно будет назвать кризисом перепроизводства, долговым пузырем или еще как-то. В этой схеме объем средств, полученных исполнителем меньше, чем сумма отнятого под угрозой насилия и просто утраченного. Цена сохранения свободы для производителя – это более половины трудовой жизни и обязательное доносительство на себя и своих партнеров. К сожалению, потери от негативных стимулов на этой схеме не видны. Сложно увидеть то, чего люди не стали делать, потому что не выгодно, сложно или противно. Власть отнимет твои деньги, потому что другие люди так решили. Какой смысл что-то создавать, если толпе позволено принимать решение об ограблении? В развитых странах люди научились дружелюбно рационализировать свои действия, и обстановка выглядит благополучно. Но негативные стимулы все равно влияют на развитие. Там, где люди могли бы обмениваться услугами и жить лучше - ничего не происходит, так как участвовать в этом процессе – себе дороже. Демократический путь решения проблемы – это говорить о законах, которые преступны по своей сути. Может появиться политически значимая группа людей с пониманием того, что творчество – это хорошо, а вымогательство и монополия – это плохо. У нас производство благ наказуемо, а шантаж легализован. Тут возникает риторический вопрос: как же наши законы характеризуют власть и избирателей? Я тут часто обозначаю явления синонимами с противоположной эмоциональной окраской и это такой инструмент для понимания. Чтобы выпрямить упругий вектор, надо немного перегнуть, а диалог между производителями и собирателями необходим как демпфер, блокирующий колебания. |
